Прежде, чем ответить на поставленный нами вопрос, дадим (напомним себе, освежим в памяти) исходное определение того, что такое афоризм. Согласно «Универсальному словарю иностранных слов Русского языка», афоризм – это «краткое и выразительное изречение»; произошёл данный термин от греческого слова aphorismos, что означает «определение» [1]. Спаривание двух заявленных смыслов приводит нас к пониманию того, что афоризм – это, судя по всему, такое эффектное изречение, которое претендует на определённую дефиницию по поводу того или иного рассматриваемого объекта, явления и/или процесса. При углублении в данную тему перед нами, наряду с прочими функциями, будет всегда стоять задача того, чтобы не потерять этого исходного смысла. Иначе говоря, мы не должны забывать о таких признаках того или иного изучаемого высказывания, как лаконичность, эффектность (а через это желательна и эффективность) и концептуальность. Получается, что суть афоризма в большей степени соответствует критериям научности, нежели признакам какого-либо жанра художественной литературы. С одной стороны, это действительно так, ибо, руководствуясь этимологией интересующего нас понятия, никто не имеет права под рубрикой «Афоризмы» в том или ином издании протаскивать в массы контрабанду фальсификаций, чрезмерно субъективных оценочных взглядов или нагрянувших нестабильных в своём развитии житейских эмоций. Однако, с другой стороны, ни один условно выделяемый нами канон не запрещает нам использовать во благо отображения Истины всю палитру выразительных художественных средств (эпитеты, метафоры, аллегории и т.д.), всё богатое многообразие великого и могучего Русского языка. Можно даже усилить этот акцент: чем больше художественных средств знает и оправданно применяет автор афоризмов (для чего, разумеется, необходимо читать много доброкачественной литературы: как классической, так и современной), тем эффектнее и разноплановее (при минимальном наборе используемых слов и количестве предложений) будет каждый продукт его конструктивной мысли.
Соответственно, ни одно высказывание из тех, что спекулируют на разных видениях объективной реальности, не добавляя при этом ничего существенно нового и точного, называться афоризмом не имеет права. Для иллюстрации негативной тенденции приведём следующие неудачные «афоризмы», часть из которых периодически кочует из одного современного сборника в другой:
1) «Когда народ много знает, им трудно управлять» (приписывается авторству Лао-цзы) [2].
2) «Экономия – это способ тратить деньги без всякого удовольствия» (Арман Салакру) [3].
3) «Государство всегда именуют отечеством, когда готовятся к убийству людей» (Фридрих Дюрренматт) [4].
В первом высказывании мы обнаруживаем подмену понятий: прописывается глагол «управлять», хотя, на самом деле, имеется ввиду «манипулировать». Следует разводить управление как правое дело в интересах всего общества (или хотя бы большинства граждан) и манипуляцию, которая всегда преследует удовлетворение лишь чьих-то узких интересов. Что касается сущностной стороны рисуемого в этом «афоризме», то необходимо отметить, что практически вся известная нам история человеческой цивилизации доказывает как раз таки обратное: чем больше у населения той или иной страны, региона и т.д. знаний, тем больше у него шансов не только на банальное выживание, но и на процветание. Соответственно, чем осведомлённее народ (а через это – и умнее, мудрее …), тем легче для правителей (если они сами самосовершенствуются тоже) этим народом управлять. С умным человеком всегда можно договориться, прийти хотя бы к минимальному компромиссу, а вот для того, чтобы убедить действовать дурака, временами нужны и кулаки, и автоматы, и запугивания, и шантаж … (чем, собственно, и занимается государственный аппарат во всех странах по сей день). Разумеется, можно в связи с этим озадачиться вопросом по поводу того, нужно ли умному народу вообще какое-то внешнее управление. Видимо, оно будет требоваться ровно до тех пор, пока каждая личность не выйдет на такой уровень самосознания, когда отпадёт всяческая необходимость в сверке с внешними мерилами, стереотипной перекалибровке ценностей и т.д. Однако, в реальности мы видим, что немалая часть народа попросту боится собственной свободы (именно своей свободы, а не чужого беспредела!), поскольку она всегда чревата и собственной ответственностью за любой совершаемый выбор. При этом забывается, что выбор внешнего источника управления это – всё равно часть свободы воли. Выбирая несвободу, вы всё равно свободны в выборе этой несвободы, и ответственность за прогнившую вертикаль политической, религиозной и прочей внешней по отношению к нам власти несёт каждый из нас.
Второй «афоризм» напрямую отражает ценности неразумно организованного буржуазного мира, где зачастую происходят разжигание страстей (в том числе алчности, стремления к роскоши) и целенаправленные манипуляции массовым сознанием. Это – весьма показательный образец западного мировоззрения. Соответственно, ни о какой объективной сущности, отображаемой в данном высказывании, говорить не приходится, однако мы вполне можем проективно угадать объективные факторы, которые повлияли на субъективизм и фальсификацию Истины в данной конструкции. Тем более, что Арман Салакру – это тот французский драматург, который, несмотря на трагические события первой половины ХХ века (две мировых войны, участие в Движении Сопротивления и т.д.), всё же мерил реальность во многом мерками известного ему капиталистического мира; да и Франция долгое время славилась своими столичными излишествами, роскошью, ажиотажем вокруг так называемого бомонда и всевозможными, якобы романтичными страстями. Люди же, воплощающие в своей жизни славянский тип ментальности, прекрасно понимали раньше и продолжают (хотя бы отчасти) понимать сейчас, что актуализируются и существуют такие блага и ценности, для приобщения к которым наличие (и количество) денег не играет никакой существенной роли. Любовь (в том числе патриотизм), дружба и удовольствие от достижения своих целей не покупаются и не продаются, а покупка их суррогатов, иллюзий интересует только нравственно разлагающиеся элементы общества.
Третий пример «афоризма», как минимум, спорен; как максимум, – излишне субъективен и экспрессивен, что точно не добавляет чести указанному автору. Разумеется, при анализе данного примера мы должны делать некоторые оговорки, в том числе исторические. Действительно, нам известен целый ряд примеров как из военной и революционной хронологии XX-XXI столетий (тем более в связи с политикой, проводимой США), так и из более ранних всевозможных сохранившихся летописей, о том, что государственные деятели, революционеры и прочие властно ориентированные круги либо те, кто за определённую мзду и/или по прочим соображениям обслуживает их интересы, искусственно обновляют свой публичный терминологический аппарат. Признак искусственности вполне очевиден, поскольку та лексика, которой пользовались ещё вчера, может быть весьма стремительно «забыта» сегодня, зато недавний неуч и бездарь вдруг ни с того, ни с сего начинает цитировать Конфуция, Н. Макиавелли или Ф. Ницше. На сегодняшний день мы можем наблюдать как в России, так и в других сопредельных с нами странах множество спекуляций на ниве эксплуатации «брендов» патриотизма, что проявляется и в версифицированной художественной культуре, и в публичных риторических изысках чиновников (особенно высшего ранга).
Тем не менее, несмотря на реальную политическую подоплёку, на которую указал Ф. Дюрренматт, неправомерно было бы забывать, что на территории развития славянской, в частности русской, культуры «Отечество (то есть Земля Отцов)» – это такое же общепопулярное слово, как и «Родина», «Страна», «Держава» и т.д. Мы произносим его как в моменты определённой социальной напряжённости, так и в дни относительного мира, спокойствия, маркируя тем самым свои уважение и любовь к тому пространству (как минимум, к Природе), в котором мы живём. Иначе говоря, было бы не целесообразно вслед за Ф. Дюрренматтом частные признаки разворачивания тех или иных социально-политических событий выдавать за основные, общецивилизационные. Для того, чтобы не обесценить творческие потуги указанного автора (поскольку определённую пищу для серьёзных и полезных размышлений они всё же дают), необходимо просто привносить уточнения, краткую детализацию в такого рода поспешные суждения. Другими словами, если бы Ф. Дюрренматт заявил о том, что конкретно в его стране и в конкретный период исторического времени таковая концептуальная практика преобладает, то мои замечания в адрес его формулировки с сегодняшней повестки дня были бы сняты автоматически. Кроме того, не следует забывать о том, что излишнее употребление таких категорически окрашенных слов, как «всегда», «никогда», «все», «всё», «никто» и т.п. нередко приводили и приводят авторов впросак и выдают несовершенство их образования вкупе с ограниченностью жизненного кругозора, мировоззрения и опыта в целом. Мы же с вами прекрасно знаем, что гораздо корректнее, например, слово «всегда» заменять на «чаще всего» или «в большинстве случаев»; что нисколько не зазорно временами делать добавления в стиле «такова, во всяком случае, моя сегодняшняя точка зрения» или «я могу судить об этом на основании доступных мне источников, за все источники в целом я отвечать не могу» и т.п.
Теперь затронем вторую сторону медали – положительную. Если мы берём в руки более или менее удачный современный сборник или антологию афоризмов, то высказываний, которые приближены к Истине, там, всё-таки, будет подавляющее большинство.
Из того, что понравилось лично мне, укажу на следующие примеры, иллюстрации:
1) «Оптимист заявляет, что мы живём в лучшем из миров, а пессимист опасается, что это – чистая правда» (Джеймс Кабелл) [5].
На мой взгляд, это – вполне точное определение весьма корректно отображает базовые психологические особенности большинства известных мне людей. Оптимист, действительно, понимает разумом и/или ощущает всем сердцем, что необходимо радоваться тому, что тебе уже дано Высшими Силами, Богом, родителями или кем-то ещё, что иная доступная реальность существует только в воображении. К тому же, если другие миры и существуют, то где нам раздобыть информацию о таковых? Зачастую этот процесс, связанный, к примеру, с весьма трудоёмким и затратным исследованием Космоса (а космонавты или астронавты, – это, опять же, лишь меньшая часть населения Земли), гораздо менее целесообразен, чем успешно пользоваться тем, что мы уже имеем. Что касается пессимиста, то Дж. Кабелл весьма точно буквально в двух словах выразил суть «болезни» людей этого типа, которая заключается в банальном страхе быть счастливым, в ощущении своей «недостойности» по отношению к счастью и т.п. Особенно остро это анализируется в нашей стране, где, как минимум, на протяжении пятисот лет, манипулирующими «элитами» намеренно прививается культ мученичества, страданий и – как бы это громко ни звучало – некрофилии. Если в США с момента создания их цивилизации активно пропагандируются вседозволенность и гедонизм самого низменного толка, то в России, начиная, как минимум, с воцарения Романовых (а то и раньше), муссируются раболепие, слепое доверие «авторитетам», подавление своих естественных желаний, аскетизм, слепая жертвенность и т.д. Таким образом, мы видим две крайности, а Истина, как известно, чаще всего заключена в «Золотой середине».
2) «Что может быть мучительнее, чем учиться на собственном опыте? Только одно: не учиться на собственном опыте» (Лоренс Питер) [6]. Данный пример указывает нам на необходимость принятий тех закономерностей Жизни, которые выдумали далеко не мы и обойти которые не удастся никому даже из самых отпетых бунтарей мысли, слова и дела. За проверками же далеко ходить не надо и уж тем более для подтверждения истинности в данном случае не требуются специализированные лаборатории.
Некоторые удачные афоризмы могут содержать определённый элемент кажущейся парадоксальности (как, к примеру, известное изречение Фаины Раневской «Я слышала о Вас столько гадостей, что сразу поняла: Вы – замечательный человек!»), однако это совсем не обязательно. Даже если афоризм покажется кому-то суховатым и не особо выразительным с позиции задействованных в его построении художественных средств, это нисколько не отменяет его истинности, а истинность, как мы уже установили в начале нашего рассуждения, – это как раз таки сущностная, а отнюдь не комплементарная характеристика любого афоризма.
3) Среди дополнительных признаков афоризма, отображающих особенности мировоззрения каждого автора, можно выделить и нотку юмора или даже сатиры, которые нисколько не отменяют объективности высказываемого. Удачный пример – «Юбилей не обязательно нужно заслужить, иногда достаточно просто подождать» (Рышард Подлевский) [7]. В данном контексте никакие особые аргументы также не требуются, ибо высказывание фиксирует нечто вполне очевидное. Афористичность же здесь проявлена в определённом изяществе используемой комбинации слов.
4) Ещё один пример – «Среди приверженцев каждой религии религиозные люди составляют исключение» (Фридрих Ницше) [8]. Что ж, лицемерие и самообман – это, действительно, достаточно злободневная проблема для человеческого общества как в предыдущие столетия, так и в начале XXI века.
Далее мы обозначим некоторые ключевые требования к написанию афоризмов.
В первую очередь отметим, что социальная ответственность авторов подразумевает, помимо многих других интенций, и адресность посланий. Автор не должен делать вид, что хорошо объяснил, а читатель или слушатель – что хорошо понял, – необходимо изъясняться максимально точно, в соответствии с объективными закономерностями развития этого мира и развития человеческой психики, а не парить исключительно в своих фантазиях. Разумеется, если реципиентами достигнуто понимание на уровне именно смысла высказываемого, то и никакие их уникальные мыленные ассоциации не станут помехой в коммуникации с авторами. Полноценный и полновесный автор афоризмов – это тот, кто, с одной стороны, отображает уже освоенный им эмпирический опыт, а, с другой, – неизменно стремится к Истине с большой буквы. Суть жанра афористики не в красном словце ради того, чтобы «выпендриться» оригинальностью, а в том, что человек соотнёс себя с Вечностью, Абсолютом, Любовью, Богом, Словом … Исходя из этого, представляется несколько ущербным псевдолиберальное клише, согласно которому каждый индивид имеет право на свою собственную «точку зрения». Да, имеет право … на то, чтобы иметь таковую. Однако, не каждый и далеко не всегда становится достойным того, чтобы свои взгляды транслировать публично. Критерии же таковой достойности могут быть самыми разными – связанными с эталонами как религиозной, так и светской морали – однако, общим у всех них должно быть следование принципу «не навреди», а если идти дальше (ибо стоять на одном месте никому живому невозможно), то и принципам «принеси пользу», «есть что дельного сказать – говори, а ежели нет – то лучше других послушай» (разумеется, в диапазоне общения с не менее нравственно полноценными людьми).
Что касается условной стереотипной конструкции «точка зрения», то следует вспоминать простейшую школьную геометрию: точка – это всего лишь точка, это минимум, который вообще можно графически выразить. Более ёмкое выражение – угол зрения (плоскостная фигура, выраженная N-ым количеством точек зрения), и даже все 360° не дают исчерпывающего видения, ибо выражают плоскостный разрез и могут пересекаться с другими 360° других плоскостей, вырастая уже до объёмных, трёхмерных и более развитых величин. Соответственно, наш идеал в нахождении Истины – это выработка не угла и даже не углов зрения, а именно поля зрения, целого пространства образов.
Таким образом, если автор афоризмов – это самостоятельный, трезвомыслящий человек, то ему необходимо задумываться на предмет того, а кому и, собственно, какое «лекарство для души (пища для интеллекта)» полезно? Например, нет никакого конструктивного смысла в том, чтобы вещать о необходимости эмпатии тем, что итак способен сочувствовать, о моральном долге – тем, кто итак часто жертвует своими интересами ради блага общества и т.д. С другой стороны, крайне не конструктивно настраивать воинский дух и амбиции тех, кто итак весьма активен (и даже нагл) по жизни. Любое подобие коучинга, сдобренное менторским тоном, должно быть конкретно адресным и целесообразным, употребляться к месту и ко времени. Соответственно, необходимо задаваться вопросом: «Осознаёт ли конкретный автор то, ради чего и где он публикует и/или озвучивает свои афоризмы?».
Другой принцип, на соблюдение которого авторам афоризмов необходимо настраивать себя, заключается в том, чтобы постоянно держать здоровую концентрацию: духа, души, мысли, образов и т.д. Закономерность анализируемого нами «жанра» состоит в том, что лаконичностью своего выражения афоризм помогает реципиентам отрешиться от информационного мусора, выделить ГЛАВНОЕ на ДАННЫЙ момент, для точки концентрации «ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС». Хороший, высококачественный афоризм (тем более, если он создавался как самодостаточный продукт мысли, а не просто выдёргивался интерпретаторами из контекста того или иного масштабного произведения) отсекает лишнее и настраивает сознание на СУЩЕСТВЕННОЕ, даёт квинтэссенцию жизненно важного ответа, а не растекается мыслью по древу. Старая восточная поговорка «если запутался – вернись к началу» имеет особенную значимость, когда сам автор, перечитывая свои дневниковые записи или ранее опубликованные произведения, восстанавливает нарушенную связь со своим истинным Я (не путаем с фрейдовским «Эго», несмотря на их поверхностную схожесть).
При всём при этом необходимо принципиально отказываться от слепого доверия к авторам и книгам, какими бы трижды классическими они ни были сейчас признаны.
Во-первых, каждый автор, как и любой из нас, постоянно эволюционирует. Кто-то быстрее, кто-то медленнее, но процесс изменений перманентен. Одни совершенствуются, другие – деградируют, третьи – безуспешно пытаются законсервироваться … В общем же и целом, каждый человек открывает себя (с разных сторон, независимо от их моральной окраски) для себя и для Мира; главное – иметь мужество для того, чтобы эти открытия достойно принять.
Во-вторых, не всегда и не все трансляторы литературно выраженной информации искренни (может, к примеру, влиять, политическая, религиозная и прочая конъюнктура или страх нарушить сложившиеся в обществе стереотипы и т.д.).
В-третьих, некоторые авторы могут искренно заблуждаться в чём-то в силу ограниченности своего опыта и поспешности своих публикаций.
Очень важно помнить о необходимости проверки информации, в том числе афористически выраженной, по критериям установления подлинности, адекватного соотношения объективного и субъективного (плюс-минус неизбежные погрешности восприятия и интерпретации). Таковую инспекцию знаний можно проводить как с позиции научных исследований, так и в контексте развития прикладных коммуникаций. Само понятие, маркировка «афоризм» ещё не даёт никому из нас достаточных оснований для того, чтобы воспринимать конкретное изречение как нечто фундаментально истинное.
В том, что использование афоризмов отображает специфику мировоззрения различных людей, можно без особого труда убедиться, если послушать речи современных публичных персон, выступающих в различных СМИ, или просто-напросто зайдя в социальную сеть «ВКонтакте». В первом случае бывает крайне любопытно проводить научно-популярный психоанализ лиц, которые претендуют на сохранение и преумножение своего статуса; во втором – мы также получаем уникальную возможность понимания другого человека, глядя на содержание его стены и его соответствие поведению субъекта в реальности. Всегда интересна разница между тем, каким человек хочет быть, каким он желает казаться кому-то извне и тем, каков он в реальности. Во всяком случае, речь идёт об определённых психологических и прочих признаках каждого конкретного индивида применительно к настоящему моменту; что, разумеется, не отменяет желания понять и сущностные характеристики каждого, которые безотносительны к какому бы то ни было времени. Очень важно видеть за каждой театрализованной ширмой, за умением хорошо подать себя на публику (как будто жаркое какое-то!), чему учат различные новомодные «коучеры» истинное человеческое лицо, уникальный портрет личности, который совсем не обязан соответствовать всем стереотипным требованиям социокультурной среды (тем более, что у каждой социальной группы могут быть свои специфические установки, которые далеко не всегда гармонично согласуются с установками других социальных групп).
Исходя из этого, ещё раз заострим внимание на том, что истинность одних афоризмов проверяется в ходе специализированных научных и научно-популярных исследований, других – путём незатейливого прикладного опыта общения с себе подобными и неподобными.
Глядя на заявленную нами тему сквозь призму сравнительного подхода, отметим, что разношерстная и динамично обновляемая публицистика зачастую проблематизирует личность, истинная же афористика – старается давать ответы как на вечные вопросы человечества, так и на, казалось бы, нестандартные, неформатные ситуации. Автором афоризма совсем не обязательно должен быть известный учёный (предлагающий, согласно своему призванию, наиболее выверенные аргументы и скрупулёзно оформленные схемы мышления, речи и поведения), но критерий истинности должен быть ключевым для всех: актёров, сценаристов, поэтов, меценатов и других общественных деятелей. Любая «Формула Жизни» подразумевает нацеленность именно на духовно полнокровную, нравственно полноценную Жизнь, а не просто на какое-то конъюнктурно зависимое существование. Кроме того, любой истинный афоризм, а не какая-нибудь очередная профанация (подпитанная запросом некоторой части обленившегося населения: «Дайте нам мотиваторов!»), – это результат того, что сам автор уже прочувствовал, проверил и в успешности применения чего он многократно убедился. Научить чему-то хорошему может только тот, кто уже научился этому сам или, по крайней мере, активно и успешно учится сейчас, не тормозя, ни и не забегая излишне вперёд. Таким образом, любой афоризм – это не просто жанровый элемент серьёзной литературы, но и, действительно, прямое либо косвенное отображение специфики мировоззрения автора, его народа, его страны …
Подытожить же данное скромное исследование хочется своей авторской формулой: «Воля выбирает веру, вера фильтрует сознание, сознание продуцирует действия, действия определяют Судьбу».
Список источников.
- Универсальный словарь иностранных слов русского языка [Текст] / под ред. Т. Волковой. – М. : Вече, 2000. – 688 с. – С. 54.
- Душенко, К. В. Большая книга афоризмов [Текст] / Константин Васильевич Душенко. – Изд. 8-е, исправленное. – М. : Эксмо, 2006. – 1056 с. – С. 176.
- Там же. – С. 945.
- Там же. – С. 707.
- Там же. – С. 542.
- Там же. – С. 546.
- Там же. – С. 956.
- Там же. – С. 698.
Расширенный вариант текста доклада на заседании студии «Литера Э» (Великий Новгород).
2 октября 2016
© Copyright: Максим Вячеславович Гуреев, 2016
Количество просмотров публикации: -